В связи с образованием в 1899г. на Мурманском берегу нового уездного города Александровска, мировой судья, полицейский исправник и другие чиновники переехали туда из Колы.
Для мирового судьи, совмещавшего и функции судебного следователя было построено специальное здание – "камера мирового судьи". Здание было однотипным со всеми другими казенными постройками Александровска: одноэтажное, деревянное на каменном фундаменте. В нем же находилась квартира мирового судьи – квартира I разряда (такую квартиру имели только восемь высших чиновников в Александровске) с 4 комнатами, кухней и передней. Штат камеры мирового судьи Александровского уезда состоял только из самого судьи, письмоводителя и сторожа.
К сожалению из архива мирового судьи Александровского уезда сохранилась лишь незначительная часть дел. Всего 40 единиц хранения. В описи дел, уничтоженных в годы гражданской войны в 1918 – 1920гг. значится и архив мирового судьи Александровского уезда, с примечанием, что листы дел были изведены "на бумагу" (вероятно, для растопки или в качестве писчей с обратной, незаполненной стороны). Удалось выяснить лишь две фамилии мировых судей Александровского уезда – в мае 1915г. им был господин Жуков, а в феврале 1917г. господин Пьяннов. (1).
Ход проведения следствия и самого судебного заседания происходил следующим образом:
Мировому судье предъявлялся иск в письменной или устной форме. Судья повестками вызывал истца, ответчика и свидетелей. При этом судья давал по две повестки полицейскому надзирателю Александровска – тот одну вручал вызываемому, вторую у вызываемого подписывал и возвращал судье. Кроме того, судья мог словесно потребовать присутствия и других свидетелей. Свидетель перед показаниями давал присягу – если был священник. Если священник на заседании суда не присутствовал, то свидетель давал подписку об обязанности "все мне известное показать по чистой совести и показанное мною в случае требования подтвердить присягою". Если свидетель был неграмотен, то за него в подписке ставил росчерк его поверенный. (2).
Во время рассмотрения дела обе стороны (истец и ответчик) давали словесные показания. В процессе учитывались показания свидетелей, письменные документы и другие доказательства. Каждая сторона имела право нанимать адвоката.
Решение мировой судья принимал единолично. В момент принятия решения судьей, свидетели удалялись в отдельную комнату. (3).
После решения суда, мировой судья выдавал истцу исполнительный лист, который предъявлялся в органы полиции, в волостное правление и др. В случае несогласия, решение мирового судьи могло быть обжаловано кассационной жалобой в Архангельском окружном суде по Александровскому уезду. Так, в 1901г. несогласный с решением мирового судьи Александровского уезда Синяков Н.В. подал кассационную жалобу в Архангельский окружной суд. (4).
Если виновный отказывался добровольно выплатить взыскиваемую с него по суду сумму, то судебный пристав повесткой извещал о том, что имущество виновного, который должен заплатить за исполнительные действия пристава будет описано и продано в счет неуплаченного взыскания на устроенном аукционе. Так в ноябре 1911г. судебный пристав Павловский описал и распродал 4 оленя принадлежащих Ф.Е. Харчевникову в счет неуплаченных денег за его исполнительные действия. (5).
Мировой судья Александровского уезда рассматривал дела по всему уезду. Так в 1904г. он рассматривал дело крестьянина М.И. Дементьева о незаконной торговле вином (водкой в розлив) в становище Териберка, факт которой был зафиксирован командированным на Мурманский берег полицейским урядником 1 участка Перфильевским. (6).
Спектр дел, рассматривавшихся мировым судьей Александровского уезда был довольно широк: дела о потраве сенокосных угодий, беспорядках, наследстве и т.п. Мировой судья рассматривал и дела о контрабандном ввозе товаров в Россию. Например в январе 1901г. Архангельская таможня, рассмотрев дело о незаконном ввозе в Александровск из Тронхейма маргарина колонистом Д.А. Шестрандом, постановила "делопроизводство в копии передать Мировому судье Александровского уезда, для привлечения колониста Средней губы Мурманского берега Давида Шестранда к ответственности". (7).
В обязанности мирового судьи входило и оповещение через прессу претендентов на наследство. В 1917г. он рассматривал дело о наследстве умершей в 1914г. Е.Н. Синяковой и вынужден был оплатить объявление в газете о вызове наследников к имуществу умершей. (8).
Мировой судья Александровского уезда одновременно являлся и судебным следователем. Так в 1917г. он допрашивал свидетелей по делу о растрате казенных денег полицейским урядником Пуховым и затем передал дело в прокуратуру г. Архангельска. (9).
Неявившиеся в назначенное мировым судьей время без уважительных причин подвергались: понятые и сведующие люди – денежному взысканию до двадцати пяти руб.; обвиняемые – приводу к следствию; свидетели – в первый раз – денежному взысканию до пятидесяти руб., а второй раз – приводу к следствию. Законными причинами неявки к следствию признавались: 1) лишение свободы; 2) прекращение сообщений во время заразы, нашествий неприятеля, необыкновенного разлития рек и тому подобных непреодолимых препятствий; 3) внезапное разорение от несчастного случая; 4) болезнь, лишающая возможности отлучиться из дому; 5) смерть родителей, мужа, жены или детей или же тяжкая, грозящая смертью, болезнь их; 6) неполучение или несвоевременное получение повестки; 7) жительство далее 200 верст от места вызова. Личность вызываемых к предварительному следствию через повестки удостоверялась представлением посланной им повестки. (10).
Экспертам выплачивалось вознаграждение. 3 сентября 1916г. Архангельский Окружной Суд по представлению мирового судьи Александровского уезда определил вознаграждение за экспертизу инспектору Александровского Высшего Начального училища Андрею Давидовичу Холзакову и секретарю Александровского Уездного Полицейского Управления Василию Яковлевичу Моршневу в размере двух рублей каждому. Об этом был поставлен в известность мировой судья Александровского уезда для включения этих денег в счет судебных издержек. (11).
В отдельных случаях применялась такая мера как поручительство. При этом оформлялась поручительная подписка. 25 апреля 1917г. крестьянин Олонецкой губернии, Каргопольского уезда, Троицкой волости, деревни Назаровой Иван Константинович Кабрин выдал подписку в том, что брал на свое поручительство крестьянина Каргопольского уезда, Ошевенской волости, деревни Большого Халуя Семена Прокопьевича Пухова, обвиненного в незаконном сборе денег, в их растрате и в составлении подложной расписки и обязался на всякое требование мирового судьи Александровского уезда или Окружного Суда доставить Пухова к разбору дела или к отбытию назначенного ему наказания, в случае же недоставки обязался уплатить в казну штраф из всего своего имущества триста рублей. (12).
Располагая незначительным аппаратом, мировой судья не мог навести порядок на всем Мурманском берегу (с длиной береговой линии в 1340 верст). Вот что писал архангельский губернатор о беспорядках на пароходе "Мурман": "О всех случаях неповиновения и насилия командир подал жалобу мировому судье Александровского уезда, который самого крупного виновного приговорил к месячному аресту при полиции, а дела других лиц разбирать отказался по той причине, что будто бы не имеет времени".
В 1909г. в Архангельской губернии был учрежден суд присяжных заседателей, однако в малонаселенном Александровском уезде он введен не был.
После Февральской революции 1917г. мировой судья Александровска
получил официальное наименование мирового судьи Александровского уезда Временного правительства. (13).
В связи с этим на мой взгляд представляет определенный интерес дело о "Предварительном следствие по делу нападения, совершенного норвежцами на пограничный поселок Пазреку и задержанных военнопленных австрийских подданных". Дело было начато 6 февраля 1917г. и окончено 30 сентября 1920г. Данное дело раскрывает непростые условия жизни в это время на Кольской земле, показывает отношения людей разных стран и дает представление о работе судебной системы. Как известно в тот период шла Первая мировая война. Строилась Мурманская железная дорога. В строительстве дороги принимали участие и австрийские военнопленные. Все возникающие при этом проблемы нашли свое отражение в письме от 26 августа 1916г. Архангельского Губернатора Главноначальствующему г. Архангельска и района Белого моря.
"Военнопленные, находящиеся на работах по постройке Мурманской железной дороги по неиме нию надлежащего за ними надзора пользуются значительной свободой, вследствие чего наблюдаются очень частые побеги их не только одиночками, но и в партиях от 5 до 42 человек, как это усматривается из нижеприведенных донесений заведывающих жандармско-полицейским надзором на указанной дороге: Время побега – в ночь на 3 апреля 1916г. – 2 человека, 6 апреля – 4 человека, 24 апреля – 6 человек, 21 мая – 1 человек, 18 мая – 1 человек, 29 мая – 2 человека, 23 мая – 3 человека, в ночь на 13 июня – 4 человека, 23 июня – 17 человек, в ночь на 27 и 28 июня – 23 человека, 1 июля – 7 человек, 29 июня и 4 июля – 9 человек, 21 июля – 17 человек, 21 июля – 42 человека, с 9 по 18 июля – 9 человек, 8 августа – 1 человек, 3 августа – 4 человека, 24 и 26 июля – 12 человек, 28 июля – 9 человек, в ночь на 31 июля – 4 человека. Итого: 177 человек. Сведения о совершенных побегах, для производства розысков скрывшихся от жандармско-полицейского надзора очень запаздывают и страдают такой неполнотой (не указывается ни возраст, ни примет бежавших), что производство розысков становится почти невозможным и обнаружение бежавших может быть лишь чисто случайным. Благодаря этому из числа бежавших в текущем году 177 военнопленных – задержано всего лишь 23, а остальные 154, надо полагать, успели уже перейти норвежскую или финляндскую границы. Придавая очень серьезное значение своевременному обнаружению и задержанию скрывшихся военнопленных, в целях содействия успешному ходу работ строющейся стратегической железной дороги и обеспечения ее безопасности и принимая во внимание, что местное население селений лежащих близ линии строющейся Мурманской железной дороги, а также на границе с Финляндией и Норвегией в настоящее военное время состоит большею частью из стариков, женщин и детей, которые при массовых побегах военнопленных не только не в состоянии оказать значительного содействия чинам полиции к поимке бежавших, но и сами могут подвергаться всевозможным насилиям с их стороны, я просил начальника Управления по постройке Мурманской железной дороги (отношение от 6 октября 1915г. № 4916), начальника Жандармского Полицейского Управления Николаевской и Северной железной дороги (отношение от июня 1916г. за № 2766) и командира Отдельного Корпуса Жандармов (отношение от 21 июля 1916г. за № 3613), об усилении надзора за военнопленными, а также и о немедленном извещении меня по телеграфу о побегах. Усматривая, что тем не менее надзор за военнопленными не усиливается, а побеги военнопленных продолжаются и о побегах их получаются лишь запоздалые почтовые извещения, я телеграммой от 23 июля сего года, возбудил ходатайство перед Министром Внутренних Дел о распоряжении принять решительные меры к надлежащей организации надзора за военнопленными работающими на постройке Мурманской железной дороге, но пока еще никакого уведомления не последовало. В настоящее время надзор за военнопленными настолько слаб, что они без всякой охраны разгуливают не только по селениям, лежащим близ железной дороги, но и по г. Кеми, а 60 человек, доставленные на 5 участок железной дороги, отпущены в распоряжение Управляющего заводом К. Стюарт в с. Ковде, где и проживают под надзором одного железнодорожного стражника и сторожа, совершенно свободно посещая приходящие в Ковду иностранные пароходы. 16 августа за № 31920 Департамент Полиции уведомил меня, что Военный Министр от Финляндского Генерал-Губернаторства получил сведения о партиях вооруженных военнопленных бежавших с постройки Мурманской железной дороги и пробирающихся к границе Норвегии, причем Департамент просит меня принять возможные полицейские меры к поимке бежавших и оповестить местное население о денежных наградах за поимку и доставление беглых военнопленных. Местное население, как мною уже указано, находится само в постоянной опасности и существенного содействия к поимке бежавших вооруженных военнопленных оказать не в состоянии, в лучшем же случае может служить лишь для осведомления и в качестве проводников при преследовании беглецов особыми командами. Для усиления малочисленной местной полиции я в прошлом и текущем году, лишив полицейской охраны другие пункты губернии, командировал в Кемский уезд 16 стражников и в Александровский уезд 6 урядников и 5 стражников и больше без серьезного ущерба для безопасности губернии дать не могу. Усиленная, но все же малочисленная полицейская стража размещена на громадных площадях Кемского и Александровского уездов в наиболее угрожаемых пунктах мелкими отрядами по 2-3 человека. Отрезанные друг от друга бездорожьем и предоставленные собственным силам отряды эти могут задержать лишь одиночных беглых или незначительные партии их, при столкновениях с более значительными партиями вооруженных беглых военнопленных слабые из 2-3 человек посты несомненно будут без всякой пользы для дела перебиты. Сообщая о вышеизложенном ходатайствую перед Вашим Превосходительством не найдете ли Вы возможным: 1) понудить Мурманскую железную дорогу усилить надзор за работающими на постройке в полосе отчуждения военнопленными; 2) воспретить выход военнопленным из полосы отчуждения и особенно посещения ими поселений и городов без усиленного конвоя и 3) учреждение на границе с Финляндией и Норвегией военного кордона. (14).
17 октября 1916г. Архангельский Губернатор обращается в Штаб Петроградского военного округа: "На отношение от 8 октября за № 71556 честь имею уведомить Штаб Петроградского Военного Округа, что единственным средством прекратить массовый переход границы бежавшими военнопленными я считаю установление действительного надзора за ними в полосе отчуждения и учреждении военного кордона на границе Архангельской губернии с Финляндией и Норвегией. Губернатор Бибиков" (15).
Но эти меры мало помогали. Примером тому служит постановление от 18 августа 1916г. полицейского урядника I участка, I стана Александровского уезда Мартынова. " Ко мне полицейскому уряднику I участка, I стана Александровского уезда Мартынову сего числа крестьянин выселка Китозеро, Чалмозерского общества, Кольско-Лопарской волости Александр Кумбола (из финляндцев) привел двух человек военнопленных австрийцев, которых он Кумбола задержал в лесу около выселка Китозеро в 4 верстах от границы 17 августа вечером.
При том Кумбола заявил, что эти пленные спросили у него где Киркенес и стали предлагать ему 25 руб., чтобы он перевез их на норвежский берег, но Кумбола от денег отказался и сказал им "я русский и должен доставить вас куда следует" и повел их к себе домой, а потом к уряднику.
При допросе пленные заявили, что они австрийские немцы: Иозеф Оберндорфер и Франц Миллер, бежали с постройки Мурманской железной дороги с пункта Зашеек, бежало их 5 человек из которых трое остались в лесу около небольшого озера. Они тоже были австрийские немцы: Франц Кин Пергер, Антон Фигнер и Приба Шиц. Эти лица пошли в брод через озеро, а они двое кругом этого озера по берегу и зайдя на гору товарищей нигде не оказалось и на крик не отзывались, быть может они утонули или с голоду умерли, так как хлеба и спичек у них не было, сапоги без подошв и ноги о камни поранены и идти плохо могли. После как эти трое остались они шли от Защейка до Пазреки 26 дней и нигде не видали никакого жителя.
При осмотре у задержанных военнопленных оказалось: у Оберндорфера мешок в нем: кружка, одеяло, небольшой кусок брезента, банка с чаем, 1 ? фунта мыла, котелок, две пары белья, в карманах: записная книжка, в мешочке письма и кошелек в нем 18 руб. 11 коп. и перочинный ножик, а у второго Миллера мешок в нем 2 пары рваного белья, несколько рваных портянок, небольшой кусок брезента в 2 аршина и кружка, в карманах: карта Галиции, письма, записная книжка и в ней 20 крон австрийских и 50 коп. русскими. Одеты в вольную одежду, у одного внизу свой мундир, все платье изорвано, а также сапоги.
О вышеизложенном постановил: записать в настоящий акт задержанных пленных, за невозможностью отправить по принадлежности впредь до прихода в Пазреку парохода содержать за неимением арестного помещения в доме крестьянина Калинина под стражею, а деньги отобрать и сдать Калинину на хранение. Полицейский урядник I участка Мартынов. Понятые: крестьянин Чалмозерского общества Александр Кумбола, а по неграмотности его и личной просьбе расписался за себя крестьянин Пазрецкого погоста Константин Калинин.
Далее последовало неожиданное продолжение. 19 августа 1916г. полицейский урядник I участка, I стана, Александровского уезда Мартынов заметил около дома, где содержались задержанные военнопленные трех неизвестных норвежцев с двухствольными ружьями, подойдя к ним начал спрашивать, что им нужно и кто они такие. Один из них начал махать рукой военнопленному сидящему у окна. Тогда урядник потребовал чтобы они уходили прочь или будут немедленно арестованы. Они начали смеяться и требовать, чтобы урядник выпустил пленных, а один из них направил ружье в сторону урядника. Видя, что ему угрожает опасность урядник предупредил норвежцев, что если они не уйдут, то он вынужден будет стрелять. Одновременно призвав к себе на помощь крестьян: Хрисанфа Титова, Германа Титова и Кирилла Летова. Норвежцы видя, что урядник начал звать на помощь людей отошли от него на несколько десятков метров и один из них выстрелил в урядника. Потом норвежцы быстро сели в карбас и уплыли по течению реки. (16).
20 августа 1916г. полицейский урядник Мартынов в виду последовавшей 19 августа со стороны норвежцев угрозы, охранял вместе с крестьянами задержанных военнопленных, содержащихся за неимением арестного помещения в доме крестьянина Калинина впредь до прихода в Пазреку парохода. В 1 час по полуночи он сменился с поста, оставив за старшего лесного объездчика № 1 объезда Стахия Иванова Немчинова и в помощь ему дал крестьян Пазрецкого погоста: Андрея Миронова Титова, Константина Семенова Калинина и Кирилла Петрова Летова.
Не прошло и полчаса как урядник пришел к себе в квартиру, как к нему прибежали испуганные крестьяне Андрей Титов и Константин Калинин и попросили пойти вместе с ними. Подойдя к дому, где находились пленные урядник увидел, что окно выломано, а пленные уведены. Крестьяне рассказали ему, что в половине второго по полуночи к дому, где содержались пленные подошла толпа норвежцев около 30 человек, вооруженные ружьями и револьверами, встали у каждого окна и дверей и начали стрелять. Затем сломали окно, вошли через окно в дом, взяли за руки пленных и с песнями увели их в лес.
После данного происшествия полицейский урядник Мартынов пишет рапорт Александровскому уездному исправнику: "С представлением постановления, двух протоколов и акта, имею честь донести Вашему Высокоблагородию, что толпа вооруженных норвежцев, которая силой освободила пленных, по всей вероятности была подкуплена немецким вице-консулом в Киркенесе, так как по имеющимся сведениям этот консул дает всякому норвежцу доставившему немецкого пленного хорошие деньги." (17).
7 февраля 1917г. мировой судья Александровского уезда Пьяннов, в качестве судебного следователя усматривая законный повод приступил к производству следствия по данному делу. (18).
Далее шла переписка с Товарищем прокурора Мурманского участка, допрос в качестве свидетеля полицейского урядника погоста Пазреки Павла Константиновича Мартынова. Точку в этом деле поставила Советская власть.
30 сентября 1920г. Народный суд 2 участка г. Архангельска, в составе народного судьи Шувалова и народных заседателей Зубова и Молвистова, при секретаре Воронове, в распорядительном заседании рассмотрев дело о нападении, совершенном норвежцами на пограничный поселок Пазреку и принимая во внимание, что настоящее дело возникло до 25 октября 1917г., на основании I циркуляра Народного Комиссара Юстиции от 2 апреля 1919г. № 37 принял решение производство по данному делу прекратить. (19).
1. ГАМО. ф.31-и. оп.1. д.36. л.30;
2. ГАМО. ф.31-и. оп.1. д.7. л.19;
3. ГАМО. ф.31-и. оп.1. д.7. л.21;
4. ГАМО. ф.31-и. оп.1. д.7;
5. ГАМО. ф.31-и. оп.1. д.32. л.2 об.;
6. ГАМО. ф.31-и. оп.1. д.18;
7. ГАМО. ф.31-и. оп.1. д.9. л.5;
8. ГАМО. ф.13. оп.1. д.3. л.5;
9. ГАМО. ф.31-и. оп.1. д.36. л.89;
10.ГАМО. ф.31-и. оп.1. д.37. л.7;
11.ГАМО. ф.31-и. оп.1. д.36. л.80;
12.ГАМО. ф.31-и. оп.1. д.36. л.106;
13.ГАМО. ф.13. оп.1. д.3;
14.ГАМО. ф.13. оп.1. д.1. л.9;
15.ГАМО. ф.13. оп.1. д.1. л.7;
16.ГАМО. ф.13. оп.1. д.1. л.11;
17.ГАМО. ф.13. оп.1. д.1. л.14;
18.ГАМО. ф.13. оп.1. д.1. л.18;
19.ГАМО. ф.13. оп.1. д.1. л.1.